Эпизод 156

Daniel kept sending me computer messages at work. 'We should talk,' etc., which I studiously ignored. But the more he sent the more I got carried away, imagining that the self-reinvention was working, that he realized he had made a terrible, terrible mistake, had only now understood how much he truly loved me, and that the rooftop giantess was history.

На работе Даниел все посылал мне компьютерные сообщения: «Нам надо поговорить» и т.д., которые я усердно игнорировала. Но чем больше он их отправлял, тем глубже я погружалась в мечты о том, что самоперерождение срабатывает – он осознал свою ужасную, ужасную ошибку, только сейчас понял, как преданно любит меня, а великанша с крыши отошла в историю.

Tonight he caught up with me outside the office as I was leaving. 'Darling, please, we really need to talk.'

Вечером Даниел догнал меня, когда я уходила из офиса.
– Дорогая, пожалуйста, нам действительно нужно поговорить.

Like a fool I went for a drink with him to the American Bar at the Savoy, let him soften me up with champagne and 'I feel so terrible I really miss you blar blar blar.' Then the very second he got me to admit, 'Oh, Daniel, I miss you too,' he suddenly went all patronizing and businesslike and said, 'The thing is, Suki and I . . . '

Я, как дура, согласилась пойти с ним в американский бар в «Савое» выпить по стаканчику, позволила смягчить себя шампанским, и – «Я так ужасно себя чувствую, я очень скучаю по тебе, тра-ля-ля». И в ту же секунду, как я дозрела до признания «О, Даниел, я тоже по тебе скучаю», он вдруг продолжил деловым снисходительным тоном:
– Дело в том, что Сьюки и я…

Suki? Pukey, more like,' I said, thinking he was about to say, 'are brother and sister,' 'cousins,' 'bitter enemies,' or 'history.' Instead he looked rather cross.

– Сьюки? Скорее уж, Шлюки, – перебила я, думая, что он собирается сказать «брат и сестра», «кузен и кузина», «кровные враги» или, на худой конец, «история».

'Oh, I can't explain,' he said huffily. 'It's very special.' I stared at him, astonished at the audacity of his volte-face.

Вместо этого Даниел явно обиделся.
– М-м-м, мне трудно это объяснить, – сердито продолжил он. – Это особый случай.

'I'm sorry, love,' he said, taking out his credit card and starting to lean back to get the attention of the waiter, 'but we're getting married.'

Я уставилась на Даниела, пораженная резкой переменой его тона.
– Прости, милая, – заключил он, доставая кредитную карточку и слегка наклоняясь, чтобы привлечь внимание официанта. – Мы собираемся пожениться.* * *